Молитва отче мой истинный на тебе единого уповаю

ДУШЕСПАСИТЕЛЬНАЯ МОЛИТВА

Отче мой Истинный,

Душеспасительная молитва была дана Антипию (который после пострига в монахи получил имя Антоний), настоятелю, а позже просто монаху Киево-Печерского монастыря, жившем в XI веке.

". молодость у Антипия была «весёлой». Происходящее вокруг во многом способствовало тому, что он стал предпринимать попытки разобраться не только во внешнем, но и в первую очередь в самом себе. И не просто разобраться, а вдумчиво разобраться. Многие люди в то время верили в Бога. И он, чувствовал, что Бог есть. Но почему же вокруг творилась такая смута? Почему Бог допускал такое зло? Шло какое-то противостояние, не нужное кровопролитие. Страдали люди, страдали их дети, свирепствовали болезни, нищета, смерть. Антипий имел возможность слышать проповедников разных религий. И все они учили вере в своего Бога, поклонению Ему и молитвам. Но парадокс был в том, что в них самих не было той чистой веры, о которой сказывали, и сами они не исполняли того, что требовали от других. У Антипия не было доверия и к тем, кто приходил с мечом, рассказывая за Бога. А с другой стороны его терзали мысли почему, если есть Бог любящий, то вокруг столько горя, бессмысленно проливается много крови? Почему Бог допускает такие тяжкие страдания?

Вопросов было масса, но как всегда, в таком рое мыслей ни одного толкового ответа. Но однажды, от одного странника, остановившегося у них на ночлег, он услышал историю, которая его очень заинтересовала. Тот странник поведал за жизнь Иисуса Христа. Антипий был поражён. Ведь получается, люди убили даже Сына самого Бога. Почему же тогда всемогущий Бог не остановил этих людей? Почему не вмешался, когда его собственный Сын страдал от нечестивых и тело Его умирало на кресте? Но когда до Антипия дошло, что суть кроется в людском выборе, выборе каждого человека перед ликом Господним, он понял, что причина творящегося вокруг хаоса была не в Боге, а в самих людях, в том числе и в нём.

Агапит и Антоний прикрыли глаза. Пока Агапит своими устами беззвучно шептал молитву, Антоний с блаженной улыбкой на устах сделал последний вздох. И душа его в сопровождении Духа Святого отправилась в кущи райские. Ибо в сей момент сам Архангел Гавриил молил о нём."

Отрывок из книги Анастасии Новых "Сэнсэй-II. Исконный Шамбалы" .э

Истинные знания

Отче мой Истинный,

На Тебя Единого уповаю,

И молю Тебя, Господи,

Лишь о спасении души своей,

Да будет воля Твоя Святая

Укреплением моим на пути сиём,

Ибо жизнь без Тебя мгновение пустое.

И лишь в служении Тебе жизнь Вечная.

Вопросов было масса, но как всегда, в таком рое мыслей ни одного толкового ответа. Но однажды, от одного странника, остановившегося у них на ночлег, он услышал историю, которая его очень заинтересовала. Тот странник поведал за жизнь Иисуса Христа. Антипий был поражён. Ведь получается, люди убили даже Сына самого Бога. Почему же тогда всемогущий Бог не остановил этих людей? Почему не вмешался, когда его собственный Сын страдал от нечестивых и тело Его умирало на кресте? Но когда до Антипия дошло, что суть кроется в людском выборе, выборе каждого человека перед ликом Господним, он понял, что причина творящегося вокруг хаоса была не в Боге, а в самих людях, в том числе и в нём.

Это осознание настолько перевернуло его личные взгляды на жизнь, что он стал по-другому смотреть не только на давно минувшие события тысячелетней давности, но и на настоящее. Он искренне возлюбил Христа, ибо тот был близок ему по своим страданиям. Антипий действительно искренне, по-настоящему возлюбил Бога и задумался, кто же он есть на самом деле перед Его ликом?

Антипия поразило и то, что на свете живут люди, истинно посвятившие свою жизнь Богу. Он впервые услышал от странника, что есть такое святое место на горе Афон, что на земле Греческой. И что живут там люди иные, не такие как все. Оставляют они этот житейский мир и уединяются ради Бога, ради молитвы к Нему о спасении души своей. Носят чёрную одежду. И дают три обета: послушания, безбрачия и нестяжания. А зовут тех людей «иноками».

Загорелось и у Антипия желание стать «иноком» и пребывать в непрестанной молитве к Богу. Да только не знал он ни как идти до той горы в земле чужой, Греческой, ни как правильно молится Богу, дабы быть услышанным Им. И стал тогда Антипий обращаться к Богу своими простыми, искренними словами и просить Его, чтобы Тот дал ему мудрого наставника, который обучил бы его молитве истинной, приводящей к спасению души. И настолько сильно было это желание, настолько настойчиво он об этом думал и искренне просил у Бога не один месяц, и не один год, что, в конечном счёте, случилось следующее.

Это произошло зимой, на рассвете 12 февраля по старому стилю (Юлианскому календарю), или по новому стилю 25 февраля (по Григорианскому календарю). В ту ночь он не мог уснуть, вновь размышляя о Боге. И так он углубился в свои раздумья, что стал обращаться к Нему как любящий сын к своему родному Отцу, вымаливая у Него, как мог, душеспасительную молитву. Он интуитивно почувствовал, что у Бога нужно просить только о духовном, а не о бренном земном. И просить искренне, с чистой верой в душе. И когда Антипий в очередной раз углубился в своё мысленное обращение к Нему, внезапно неестественный жар вспыхнул в его груди. Казалось, жар усиливался каждую секунду. И, в конце концов, стал настолько сильным, что было невмоготу его терпеть. Антипий поспешно оделся и вышел на улицу.

На морозе ему стало немного легче. Дул холодный, пронизывающий ветер. Шёл снег. Антипий решил укрыться от непогоды в ближайшем стогу сена. Наблюдая из своего убежища за разбушевавшейся стихией природы, испытывая в груди сильный жар, Антипий с ещё большей искренностью стал обращаться к Богу. Он настолько проникся прошением, что забыл и о погоде, и о месте, и о времени, в котором он находился. На него нахлынуло необыкновенное чувство близости Бога, близости самого родного и дорого сердцу Существа, отчего на душе сделалось удивительно легко и хорошо.

Был уже рассвет. Ветер внезапно утих. Снегопад прекратился. На горизонте, сквозь свинцовые тучи стали пробиваться первые лучи солнца, оживляя игрой сверкающего света ослепительно белое пространство. И тут Антипий увидел недалеко от себя необычного старца в чёрной одежде. Седовато-русые волосы с белоснежной бородой окаймляли его необычный лик. Легкая, приветливая улыбка блуждала на его устах. А необыкновенные глаза, смотрящие точно в самую душу парня, излучали глубокое сочувствие и неизменную доброту.

— Мир вам, мир этому дому, — произнес старец, перекрестившись и поклонившись.

Монашки проделали то же самое. Ребята, сидевшие на лавках, даже оторопели от таких чудных, давно забытых слов и необычного вида престарелого человека.

— Здрасьте, — только и смогли они произнести, растерянно кивая в ответ головами.

В это время появился Сэнсэй из своей приемной.

— Мир душе твоей, Антоний, — произнес он необычным изменившимся звучным голосом, наполненным какой-то умиротворяющей благой силой.

При входе Сэнсэя монашки, склонив голову, стали усиленно креститься. А старец, просияв ликом, попытался припасть к его ногам. В его глазах горел такой душевный порыв, что казалось, будто перед ним нет абсолютно никаких телесных препятствий. Сэнсэй легонько подхватил его, сказав:

— Негоже тебе, Антоний, преклоняться перед телом сиим.

— Не перед телом, а перед Духом Святым преклоняюсь я.

— Вся жизнь твоя, Антоний, в любви Божьей и есть истинное преклонение.

Сэнсэй, нежно поддерживая под руку старца, повел его в приемную. Монахини смиренно присели на свободную лавочку, не переставая креститься и тихо шептать молитвы. Ребята, ес тественно, были немного шокированы этим зре лищем. Но ненадолго. Возле Сэнсэя вечно про исходило что-то необычное. Через минуту они уже увлеклись разговорами о своем насущном. Макс сидел ближе всех к приемной, так что ему было видно и слышно, что там происходило.

Старец, войдя в приемную, вновь перекрестился, увидев иконку Спасителя. Сэнсэй усадил Антония на стул, а сам присел на край топчана.

— Спасибо Господу, что вновь сподобил с Тобой встречу иметь. Душа радуется и трепещет от благодати, находясь подле Тебя.

Старик смахнул накатившуюся слезу.

— Антоний, разве был хоть один день в жиз ни твоей, когда не был бы я подле тебя?

— Истинно говоришь. Но все же. взор очей душу ласкает светом Твоим, как солнышко ясное на чистом небосводе.

— Ох, Антоний. Недалек тот час, когда ласкаться будешь под солнцем сиим вечно.

— Радость это великая. Истинное души приобретенье. Но все же не покидает меня боль за тех, кто останется. Ведь страшное время их ждет. Как облегчить их участь?

— Свет мой, Антоний. Радует мя любовь и забота твоя о пребывающих в мгновении сиим. Но стоит ли душу терзать за тех, кто слушал, но не слышал, плотию без чувств делал, по сему душой не проникся?

— Но ведь не все утрачены. Есть ведь и за блудшие. Ан искать их уж и некому среди тру щоб безверия.

— Знаю, о чем просить ты пришел меня, Антоний. Думы твои тайные ведомы мне. Хоть и мало осталось таких, как ты, столбов кремниевых, на коих держится Православие, любимое мною, кои способны высекать искру божью, но рука не подымается, дабы продлить мучение твое.

— Да, немощны мои телеса, но дух стоек и могуч. Хоть одного, хоть за руку, но смогу еще вывести к свету божьему.

Послышался добрый смех.

— Ох, знаю я тебя, Антоний! Дай тебе волю за руку ввести, так ты взашей погонишь все стадо свое в сады райские.

— Помилуй мя, Свет мой Пречистый! Мне ж дано было увидеть все муки адовы, которые претерпят чада утраченные. А они ж, эти чада, аки котята малые, слепы еще от роду. Не видят, куда идут.

— Видеть не видят. Но Слово-то дано им было. И слышать слышали, но не верят же. А Богу верить нужно. Сказано: «Бди!» Значит бди! Сказано «стяжай любовь», значит, стяжай.

— Все это так. Но глухота их от неразумения. Прельщают их видения миражей пустыни адовой. Ведь не ведают, что сие есть обман призрачный, на погибель душу ведущий.

— Не не ведают они, свет мой Антоний, а не хотят сие признавать. Помыслы их лишь о пра здном, суть которого — прах. Что поделать? Ес ли садовник с червями не борется, то и плода достойного не сможет обрести.

— Это все суетность мирская покоя им не дает.

— Суетность? Суетность, Антоний, не в мире сокрыта. Не внешнее их томит, но внутреннее терзает. Для того я и пришел в тело сие, дабы жизнь человеческую прожить и воочию убедиться, не мешает ли что человеку на пути к Господу. Да ничего не мешает! Лишь сплошная лень да жажда соблазнов тлена.

— Да, слабы еще чада духом. За малым не видят большего. Прости мя, за словеса мои, но почему бы Тебе не открыть лик свой Истинный перед стадом заблудшим? Люди веру былую обрящут, к спасенью их души ведущую. Ведь другие сейчас времена.

— Эх, Антоний, свет мой праведный. Дух здесь мой не для проповеди, а для Обличенья, ибо нарушено равновесие, Богом данное. Открой я лик свой Истинный, для многих это будет смерти подобно. Ибо не выдержат души грешников света ясного, как тьма не выносит солнца яркого. Узреть его могут лишь праведные, душою и помыслами чистые. Не вещанья о спасении уж людям нужны, а действа. Нынче некому будет оправдаться в неведении, мол «Господи, искал я и не нашел». По всей Земле горят огоньки истины. Кто хочет, тот найдет.

— И то правда. Жаль, время-то уже на исходе, а веры в людях маловато. Но все же душа за них радеет, за них грешных и просит. Ведь многим не хватает самой малости, чтобы обрящить уверенность в поступи на пути к Вратам Господним. Помоги им силою святости Твоей.

— Аки можно тебе отказать в просьбе, преисполненного страдания великого к спасению душ человеческих. Быть по-твоему. За заслуги твои и подобно тебе Молящимся дам для стада заблудшего светоч-молитву ду шеспасительную, преисполненную силой Божьей. Но запомни, молитва сия, аки Перст Господний. Кто знал ее, но отступил ся, для тех она будет аки камень на шее утоп ленника. Ибо отступь их богоборству будет подобна. Ан те, кто будет ее исполнять в тру дах праведных, совести чистой, еще при жиз ни сей прощенья обрящут. Слова же сей молитвы таковы: «Отче мой Истинный! На Те бя Единого уповаю. И молю Тебя, Господи, лишь о спасении души своей. Да будет воля Твоя святая. »

Молитва отче мой истинный на тебе единого уповаю

Отче мой Истинный,

На Тебя Единого уповаю,

И молю Тебя, Господи,

Лишь о спасении души своей,

Да будет воля Твоя Святая

Укреплением моим на пути сиём,

Ибо жизнь без Тебя мгновение пустое.

И лишь в служении Тебе жизнь Вечная.

Я, конечно, понимаю ваш интерес к данной молитве. Но учтите, вы видите всего лишь слова. Прочитать их легко. Гораздо сложнее осознать их суть. Чтобы вам помочь в этом, я, пожалуй, расскажу одну историю, которая произошла очень давно, настолько давно, что уже стала легендой. Однако она актуальна и по сей день.

«Как-то давно, в одном селении, родились на свет два брата близнеца. И хоть разница в рождении исчислялась минутами, но всю последующую жизнь первенец считал себя старшим, а значит и более умным. Когда братья подросли, случилось так, что в их доме остановился на ночлег один путник, проходящий через их селение. Он оказался человеком духовным и мудрым. В то время народ этого селенья воевал с соседним народом. Эта война принесла людям уже много горя. Но никто не знал, как избежать войны и смерти. И братья спросили совета у Мудреца.

Духовный человек, выслушав их, поведал простые истины о сущности жизни и смерти. Он рассказал им о том, что происходит в мире людей, о природе двойственности человека, что удерживает его в цепях невежества и как от них освободится. Он говорил о том, как найти истинный путь, спасти свою душу и прийти к тому, что лежит за гранью жизни и смерти. А напоследок сказал: «Стать свободным от смерти, можно лишь познав Истину. Истина — достояние внутреннего. Путь к Истине — достояние внешнего. И только пройдя этот Путь, вы познаете Истину и станете свободными от смерти». Но каждый из братьев понял по-своему слова Духовного человека. И каждый выбрал свой Путь, чтобы спасти свою душу.

Старший брат решил совершенствовать себя в духовных познаниях. Он ушёл из своего родного места, чтобы избежать участия в войне. Обошёл многие страны, где изучал религии местных народов и выбирал из них то, что считал лучшим, то, что быстрее приведёт его к обретению «достояния внутреннего». И, в конце концов, набрался самых разнообразных знаний и опыта, и так преуспел в своих стараниях, что посчитал себя человеком Просветленным, наделённым благоволением Избранного. При этом настолько в это уверовал сам, что многие также поверили ему и стали учиться у него.

А младший брат пошёл к людям и начал рассказывать им простые истины, которые услышал от мудрого человека. Одни прислушивались к его словам. Другие смеялись, полагая, что всё в этом мире решают правители, которые слушают советы богов. Но вскоре даже те, кто смеялся, стали прислушиваться, ведь слова юноши правдивы — в них была истина. И люди говорили ему, что не хотят войны, они не хотят никого убивать и не хотят умирать сами. Но как же им быть, ведь воевать-то заставляют их правители? На что юноша отвечал: «Если правители могут разрушать, но не могут созидать, то в чём их заслуга? Если они не в силах воскресить мёртвых, тогда как они могут обрекать живых на смерть? Отрезать ветку от дерева может любой человек, но присоединить её к дереву может только Мастер. А правитель — это всего лишь человек. И он также боится смерти, как любой из вас, поэтому и прячется за жизнями своих воинов, издавая указы. Но его указы исполняете вы. Правитель один, а вас — много. Он обманывает вас, говоря, что он силён, ибо сила та есть вы, исполняющие его волю, вопреки своей. Если люди сложат оружие, воевать будет некому. Сила горы не в камне, лежащем на вершине, а в её монолитности». И проникся народ мудростью той. Истина была услышана. И сложили люди оружие. Так в том месте, благодаря простому юноше, передавшему людям истинное слово Мудреца, прекратилась война и наступил мир. И много жизней спасла Истина, и многие обрели к ней Путь.

Но время течет быстро. Прошли земные годы братьев. Как родились они в один день, так и умерли. Благодаря неустанному рвению старший брат достиг таких высот в своём духовном совершенстве, что смог предстать перед самим Стражем, за которым возвышался мост Чинват. И дано ему было воочию лицезреть как его младший брат прошел через этот мост, и как сам Привратник распахнул перед ним Врата рая. И настолько увиденное поразило высокодуховного старшего брата, что все свои последующие девять реинкарнаций он твёрдо следовал по духовному пути младшего брата, сохраняя память об увиденном и повествуя об этом людям».

Молитва отче мой истинный на тебе единого уповаю

Душеспасительная молитва

На Тебя Единого уповаю,

И молю Тебя, Господи,

Лишь о спасении души своей,

Да будет воля Твоя Святая

Укреплением моим на пути сиём,

Ибо жизнь без Тебя мгновение пустое.

И лишь в служении Тебе жизнь Вечная.

Душеспасительная молитва была дана Антипию (который после пострига в монахи получил имя Антоний), настоятелю, а позже просто монаху Киево-Печерского монастыря, жившем в XI веке.

«…молодость у Антипия была «весёлой». Происходящее вокруг во многом способствовало тому, что он стал предпринимать попытки разобраться не только во внешнем, но и в первую очередь в самом себе. И не просто разобраться, а вдумчиво разобраться. Многие люди в то время верили в Бога. И он, чувствовал, что Бог есть. Но почему же вокруг творилась такая смута? Почему Бог допускал такое зло? Шло какое-то противостояние, не нужное кровопролитие. Страдали люди, страдали их дети, свирепствовали болезни, нищета, смерть. Антипий имел возможность слышать проповедников разных религий. И все они учили вере в своего Бога, поклонению Ему и молитвам. Но парадокс был в том, что в них самих не было той чистой веры, о которой сказывали, и сами они не исполняли того, что требовали от других. У Антипия не было доверия и к тем, кто приходил с мечом, рассказывая за Бога. А с другой стороны его терзали мысли почему, если есть Бог любящий, то вокруг столько горя, бессмысленно проливается много крови? Почему Бог допускает такие тяжкие страдания?

Вопросов было масса, но как всегда, в таком рое мыслей ни одного толкового ответа. Но однажды, от одного странника, остановившегося у них на ночлег, он услышал историю, которая его очень заинтересовала. Тот странник поведал за жизнь Иисуса Христа. Антипий был поражён. Ведь получается, люди убили даже Сына самого Бога. Почему же тогда всемогущий Бог не остановил этих людей? Почему не вмешался, когда его собственный Сын страдал от нечестивых и тело Его умирало на кресте? Но когда до Антипия дошло, что суть кроется в людском выборе, выборе каждого человека перед ликом Господним, он понял, что причина творящегося вокруг хаоса была не в Боге, а в самих людях, в том числе и в нём.

Это осознание настолько перевернуло его личные взгляды на жизнь, что он стал по-другому смотреть не только на давно минувшие события тысячелетней давности, но и на настоящее. Он искренне возлюбил Христа, ибо тот был близок ему по своим страданиям. Антипий действительно искренне, по-настоящему возлюбил Бога и задумался, кто же он есть на самом деле перед Его ликом?

Антипия поразило и то, что на свете живут люди, истинно посвятившие свою жизнь Богу. Он впервые услышал от странника, что есть такое святое место на горе Афон, что на земле Греческой. И что живут там люди иные, не такие как все. Оставляют они этот житейский мир и уединяются ради Бога, ради молитвы к Нему о спасении души своей. Носят чёрную одежду. И дают три обета: послушания, безбрачия и нестяжания. А зовут тех людей «иноками».

Загорелось и у Антипия желание стать «иноком» и пребывать в непрестанной молитве к Богу. Да только не знал он ни как идти до той горы в земле чужой, Греческой, ни как правильно молится Богу, дабы быть услышанным Им. И стал тогда Антипий обращаться к Богу своими простыми, искренними словами и просить Его, чтобы Тот дал ему мудрого наставника, который обучил бы его молитве истинной, приводящей к спасению души. И настолько сильно было это желание, настолько настойчиво он об этом думал и искренне просил у Бога не один месяц, и не один год, что, в конечном счёте, случилось следующее.

Это произошло зимой, на рассвете 12 февраля по старому стилю (Юлианскому календарю), или по новому стилю 25 февраля (по Григорианскому календарю). В ту ночь он не мог уснуть, вновь размышляя о Боге. И так он углубился в свои раздумья, что стал обращаться к Нему как любящий сын к своему родному Отцу, вымаливая у Него, как мог, душеспасительную молитву. Он интуитивно почувствовал, что у Бога нужно просить только о духовном, а не о бренном земном. И просить искренне, с чистой верой в душе. И когда Антипий в очередной раз углубился в своё мысленное обращение к Нему, внезапно неестественный жар вспыхнул в его груди. Казалось, жар усиливался каждую секунду. И, в конце концов, стал настолько сильным, что было невмоготу его терпеть. Антипий поспешно оделся и вышел на улицу.

На морозе ему стало немного легче. Дул холодный, пронизывающий ветер. Шёл снег. Антипий решил укрыться от непогоды в ближайшем стогу сена. Наблюдая из своего убежища за разбушевавшейся стихией природы, испытывая в груди сильный жар, Антипий с ещё большей искренностью стал обращаться к Богу. Он настолько проникся прошением, что забыл и о погоде, и о месте, и о времени, в котором он находился. На него нахлынуло необыкновенное чувство близости Бога, близости самого родного и дорого сердцу Существа, отчего на душе сделалось удивительно легко и хорошо.

Был уже рассвет. Ветер внезапно утих. Снегопад прекратился. На горизонте, сквозь свинцовые тучи стали пробиваться первые лучи солнца, оживляя игрой сверкающего света ослепительно белое пространство. И тут Антипий увидел недалеко от себя необычного старца в чёрной одежде. Седовато-русые волосы с белоснежной бородой окаймляли его необычный лик. Легкая, приветливая улыбка блуждала на его устах. А необыкновенные глаза, смотрящие точно в самую душу парня, излучали глубокое сочувствие и неизменную доброту.

Старец стал приближаться, незаметно и неслышно ступая босыми ногами по снегу. Удивительно, но Антипий слышал его приветливые слова, ласкающий слух мелодичный голос, хотя тот и не раскрывал рта. Он остановился совсем близко, так, что Антипий даже почувствовал тонкий, благоухающий аромат, исходящий от него. Неожиданно из груди старца стал появляться яркий голубовато-белый шар. Его свет был необычайной чистоты и яркости. Однако он не слепил и не резал глаза. Наоборот, он притягивал к себе взгляд своим мягким свечением и завораживающими голубыми переливами. Среди этого потока чистого света стали проявляться светящиеся золотые буквы, превращаясь в единый текст. Антипий скорее понял, что там было написано, ибо в тот момент в его голове зазвучал мелодичный голос старца со словами душеспасительной молитвы: «Отче мой Истинный! На тебя Единого уповаю, и молю тебя, Господи, лишь о спасении души своей. Да будет воля Твоя святая…» В это время Антипию стало на душе так хорошо и так спокойно, словно через эту молитву сам Бог обратил на него своё внимание и протянул своему чаду руку помощи…

…Антоний умер в 1073 году… Кстати, перед смертью Антония произошел довольно необычный разговор между находящемся при смерти Антонием и Агапитом (прим. монахом, лекарем Киево-Печерского монастыря, нетленные мощи которого по сей день находятся в Ближних пещерах), свидетелем которому стал молодой послушник, ухаживавший за Антонием. Именно он, в последующем уйдя на Афон, оставил там запись об этом событии в своих воспоминаниях. Так вот, когда зашёл Агапит, Антоний лежал в полубреду, продолжая шептать одну и ту же молитву, которая до слуха послушника долетала лишь отдельными словами. Агапит посмотрел на Антония, улыбнулся и добавил к его словам: «…И молю Тебя о спасении души своей. Да будет воля Твоя святая…» При сих словах Антоний вздрогнул и открыл глаза. Взгляд его, встретившись с Агапитом, просиял. Он начал охрипло повторять: «Гавриил! Гавриил!» И протянул к нему руки. По старческим щекам потекли слёзы. Агапит, подошедши, взял его за руки. Антоний же в упоении проговорил: «Бог мой, Агапит, это Ты! Как же я раньше не узнал Тебя? Как же я был слеп в сиянии лучей Твоих?!» Он начал поспешно бормотать, словно боялся недосказать всё, что чувствовал в этот момент в своей душе. Он говорил о своей юности, о старце, давшем ему молитву, о том, что всю жизнь ждал Его, а тот, оказывается, был рядом. И теперь, не успев встретиться, им предстоит расставание. На что Агапит ответил ему: «Ты всю жизнь был подле меня здесь. Неужто ты думаешь, что там Я покину тебя? Ежели при жизни сей ты пребывал в непрестанной Любви к Богу, кто нынче отлучит тебя от плода сего райского, что сотворил ты верой и сердцем своим. Не оскудневала вера твоя в мгновениях земных, не поддавался ум на соблазны тлена, к добру совесть чисту имамши. И доселе ты не просил у Него нечесоже, окромя спасения души своей, словеса молитвы душею глаголя. Душу распахнул ты навстречу Богу, ныне и Бог распахнул перед тия Врата Свои. Так насладись благодатью божею. Истинно тебе говорю, что при жизни сей ты обрящил сокровище вечное − царствие Господне, куда Я тебя и провожу».

Агапит и Антоний прикрыли глаза. Пока Агапит своими устами беззвучно шептал молитву, Антоний с блаженной улыбкой на устах сделал последний вздох. И душа его в сопровождении Духа Святого отправилась в кущи райские. Ибо в сей момент сам Архангел Гавриил молил о нём.»

Отрывок из книги Анастасии Новых «Сэнсэй-II. Исконный Шамбалы».