Молитва о погибших детях в беслане

Молитва о погибших детях в беслане

Стихи Ольги Богомоловой

Надежда на спасенье в маминых руках.

Недетский страх застыл в глазах у крошки,

Зажато тельце в огненных тисках.

Чтоб взрослые губили малышей!

-Нет, старшие всегда оберегают.

А эти… не походят на людей!

И нежные сердца злой болью наполнять?

Еще вчера они учить пытались буквы,

Сегодня свой букварь уже не смогут дочитать.

За что? – он не найдет ответ в умах.

И лишь живой огонь свечи нетленной

Прощения молитву схоронит в сердцах.

И этот груз с собой не унести .

Так дай ей недюжинные силы

Вселенной боль одной перенести…

Шепчет тихо: – Где ты, ангелок?

Застелила я кровать тебе простынкой,

Чтоб уставший отдохнуть ты мог.

Самосвалы, «лего», пистолет.

Ты не бойся, всё, что хочешь, трогай –

Настоящих ружей рядом больше нет…

Мама без тебя не проживёт.

Можешь облачком, а можешь просто тучкой

Или дождиком, что по весне идёт.

Я тебя почувствую везде.

Но только с этим горьким белым светом

Не оставляй меня наедине…

Платок руками нервно теребя.

Беслан окутан траурной косынкой,

И кто поможет этим матерям?

Спешит всем школа двери приоткрыть.

Вот первоклассники, мечтавшие давно

Порог той школы в раз переступить!

Они не знали, что их первый шаг,

Как первым стал, так может стать последним.

Что их захватит в плен проклятый враг,

Он словно смерть, он в черный цвет одетый.

В спортзал загнали школьников они.

Охваченные голодом и жаждой,

В эту жару держались без воды.

Не о еде, о жизни думал каждый!

Одних, как щит, приставили к окну.

А непокорных просто расстреляли,

Живые убирали с глаз слезу.

Боевики героями вдруг стали.

Целых два дня держали в страхе всех,

И целый мир обидчиков проклял.

И взяв на душу самый тяжкий грех,

Зачем? Кому? И что вы доказали?

Вас проклинали все, кому не лень,

Кто чувствовал и понимал потери!

И вот. настал тот полдень, третий день.

На вынос трупов они открыли двери!

Нежданный взрыв, за ним еще другой.

И без оглядки дети выбегают.

Они бежали к выходу толпой.

Ну а по ним безбожники стреляли.

Навстречу им родители бегут.

А мимо пролетают свистом пули.

Они не думают, что ранят их, убьют.

Хотят детей своих укрыть от боли.

Вот кто-то крепко обнимает маму,

Кто-то упал, иль ранен, иль убит.

Врачи спешат, завязывают раны,

Картину эту век нам не забыть..

Стоял отец, а на руках девчонка.

И взрывы, крики, шум уже не слышит.

Ведь в первый класс он проводил дочурку,

Теперь же ее голос не услышит.

И сотня раненых, и столько же убито.

Все испытали шок, все словно бред.

Как много горя, боли пережито.

Тому проступку оправданья нет.

И дрогнул мир. И лава слез, потери.

Беда прошлась не только по родне.

Она открыла в многих домах двери.

Она прошлась почти по всей земле.

Перемена в разрушенной, взорванной школе.

И застыл не начавшийся первый урок,

И звонок, закричав, оборвался от боли.

И мальчишка не видит лучей в синеве,

Жизнь его не зовет ни взрослеть, ни учиться,

Он лежит на зелёной, помятой траве,

Как упавшая с неба, подбитая птица.

Он был другом моим – самым преданным стал,

Он увидел бы море и дальние страны,

Но ворвался в рассвет этот огненный шквал,

И теперь на земле одиноко и странно.

Ты прости нас, людей синеглазой земли.

Ты прости нас за эту холодную осень,

Мы сберечь и спасти не смогли.

И тетрадный листок жгучий ветер уносит.

Детство тонкой струной затерялось во мгле,

Будет плакать одно в лабиринте столетий.

Вы простите живущих на этой Земле,

На урок из огня не пришедшие дети.

Там ничего не изменилось,

Все так же школа та полна

Отчаяньем и криком.

Все так же льются слезы матерей,

Все так же слышен плачь семей,

Что потеряли всех детей.

И слышен взрывов гул,

И запах смерти ходит рядом,

Как будто видим след от пуль,

И тех детей, которых изверги убили.

Мы о них память сохраним,

О тех ужасных, диких днях,

Что навсегда в сердцах остались с нами.

А что было в Беслане?

– А кто тебе сказал о нём?

– Никто, я видела лишь сон,

И там был ураган

И что-то было в новостях

Вы были c бабушкой в гостях,

Смотрела сказку с телебашни,

Ну а потом мне стало страшно,

Там были стены без дверей

И окна без стекла,

И фотографии детей,

Там были белые шары,

Ни одного цветного.

Их отпустили для игры?

Ах, как их было много.

– Они все умерли? Когда?

За что и почему?

. – Ну что ты, никогда,

– Да и они все живы.

Как в сказке превратились

В шары красивые,

Взлетавшие под колокола звук

Их просто в стенах душных

Наедине со злом,

С огнём, завязанным узлом,

Не бойся, не грусти,

Давай я вытру слёзы,

Не для тебя душевные занозы –

Тебе ещё понять придётся

Боль взрослых сказок,

. Но не сегодня и не сразу.

Улыбок детских день,

Светило солнце ярко, беззаботно,

И стаи белых бантов у детей

И смех звучал весёлый звонко.

Со школьного двора бесланской школы.

И сотни детских рук

Пустили в облака

В небесные просторы.

И кто-то в масках черных

Согнали всех людей в спорт зал.

Они кричали и ругались громко.

Чтоб запугать детей и взрослых.

И, заминировав весь зал,

Над ними издевались зло и жестко.

Без пищи и воды,

Сидели люди, плача, воя.

Спасали близких, как могли.

Убийца жестокий кровь детскую льёт.

Но в группе бандитов какой-то раскол.

И главарь их – "Полковник" –

Кровь своих уже льёт.

И дети от страха рванули из зала.

Бандиты стреляли им в спину и в них,

Жизнь обрывалась мгновенно и страшно.

Бандиты убиты, кошмар позади.

Но сотни в больницах лежат.

И пока никак не забыть им тех страшных событий.

Тяжелым комком в сердцах наших сидят.

И пусть ангелочки по небу летят,

Раз здесь, на земле, пожить не успели.

Они ни в чём не виноваты.

Я проклинаю вас, солдаты.

Кто дал вам право убивать.

Стреляй. но загляни в глаза.

Глаза детей полны надежды.

В них страха уже нет, как прежде.

Течёт на автомат слеза.

В своих детей ты не стрелял.

Ты воспитал себе подобных.

Ты сделал так, чтоб твой ребёнок.

Всю свою жизнь убивал.

В ребёнке нет и капли зла.

Ребёнок – воплощенье счастья.

Не принимает он участия.

В твоей войне против себя.

Что дети сделали тебе.

Я не могу писать. я плачу.

Они мертвы. что это значит.

Вот это поворот в судьбе.

Ты не достоин умирать.

Пускай тебя съедят шакалы.

И это будет очень мало. Зачем детей. Зачем стрелять.

Но как будто вчера.

Как слепое кино…

Тех, кому все равно,

В ком живет Сатана,

1 сентября. Беслан…

На окнах виднелась засохшая кровь,

Все стены были разбиты,

Родители очень боялись,

А дети были избиты.

Избиты они не людьми,

А муками жуткими с голодом вместе.

Даже крикнуть они не могли,

Не говоря уж о песне.

Каждый из них не хотел умирать,

Многие только пошли в первый класс,

Хотели от жизни все они брать,

Только не жизнь отдавать.

Паршивое время и жесткий террор

Губят бесценные жизни,

Одолели детей жажда и мор,

Не смогли бороться больше они.

Сволочи орудовали 1 сентября в Беслане,

Террористы издевались над детьми,

Не давали им свободы и воды,

Даже жить они им не давали!

Сволочей всех разогнали,

Часть убита, вот и хорошо!

Для раненых людей врача позвали,

Спасали они жизни не очень-то легко!

Ранения тяжелые были у детей,

Каждый из родителей не видел свет милей.

Спасла группа захвата оставшихся людей,

И никто не мог забыть этих ужасных дней!

Пуля режет. Не смотри

В небо – там увидишь смерть.

Холод брезжит, сердце – твердь.

Стуки, стуки, слышишь ты

Эти звуки из земли?

Время рвет снаряды вновь.

Сегодня кровь и завтра кровь.

Сегодня здесь была земля,

Где раньше не было меня.

А завтра буду я?

Не знаю! Я от незнанья умираю.

Померкнул свет, идет война,

И много лет она одна.

Гремела хохотом одним

И по своим, и по чужим.

Терзала муками любовь,

Повсюду проливая кровь.

И горько плакала земля,

А вместе с нею ты и я.

Просили слезно небеса:

«Останови!» И голоса

Мне отвечали: «Бог с тобой,

Он между миром и войной

Запутался. Разрежьте нити!

Не уходите! Не уходите!»

Ты не знаешь, что я умирала.

Ты не знаешь, что было со мною

Той ужасной и страшной весною.

Ты не знаешь, была перестрелка.

Ты не знаешь, разбилась тарелка.

Ты не знаешь, что это значит,

Когда парень рыдает и плачет.

Ты не знаешь того ощущенья.

Ты не знаешь, но было мгновенье.

Ты не знаешь, что он умирал.

Справедливость он в жизни искал.

Умирал у меня на глазах,

Иссыхал у меня на руках.

Сердце кровью мое обливалось,

А картина та в сердце осталась.

Боль в детских глазах.

Они шли на праздник

С цветами в руках.

Их мысли о школе

И новых друзьях,

Их думы о жизни

И счастье в стихах.

Им солнце светило,

И будто кричало,

Как жить хорошо.

Что всё впереди,

Но путь этот им

И кровь их друзей,

И кровь их подруг.

И кто же ответит,

За что эти дети

Блеснуть в зрачках крушителей святого,

Они как рой свирепых диких ос,

Им лестна власть над болью и знакома.

Увидеть страх в измученном лице,

Страданием убитую улыбку

И ненависть, как кожу на рубце –

Для них победа, для тебя – ошибка.

Не плачь. Они не стоят доли чувств,

На них проклятие, заслуженное с тройней,

Слетевшее с скорбящих бледных уст,

Жестокое. Они его достойны.

За мрачные скопления могил,

За грохот взрывов, крик, присущий войнам,

За провода, обнявшие тротил,

За цифры таймера с отсчетом беспокойным.

За черный цвет в одеждах и в сердцах,

Минуты памяти, за горькое молчанье,

За густо алые гвоздики на гробах –

Кровавый след в знак вечного прощанья.

За толпы, что рыдают у дверей,

За тех детей, что не увидят жизни,

Судьбу распятых горем матерей

И за бойцов, ступающих по гильзам.

За все. Их не простить. Их не понять.

И ни одна из самых злых издевок мира

Их низость не способна оправдать:

Залитый кровью недостоин пира.

Пусть будет жутко страшно умереть,

Обидно за несделанное раньше –

Не плачь. Тебе ведь есть, о чем жалеть.

А в них лишь догнивает сгусток фальши.

Тому уже не спать ночами.

Синие ручки и ножки

И голова с закатанными глазами.

Разорванный мозг и вскрытая грудная клетка,

И чувство – словно сломали зелёную ветку!

Маленькому сердечку уже никогда не любить,

И маму с папой он никогда уже не будет сердить.

Не будет он радоваться приходу весны,

И не гулять ему по лесу, вдыхая запах сосны.

Не бегать ему с друзьями

По улице летним днём.

И не сидеть у костра, дышащего жарким огнём.

Он так хотел жить

И не хотел сдаваться.

Хотел вырасти большим

И всего сам добиваться.

Но кто-то властной рукой

В один миг всё разрушил.

Это пришёл его величество Случай…

В городе праздник сейчас.

Стоят детки в линейку с бантами, с цветами

И готовятся войти в класс.

Но тут появились они в камуфляже,

Загнали всех в школу силком.

Дети сидели бок о бок в спортзале, их мучила жажда,

Они говорили: ”За что?”

Ваши взрослые папы беззащитны сегодня,

А слабые матери духом сильны.

И нужно собраться всем в мире народам,

Чтоб не допустить новой войны!

Нет! Вам не удастся, подлые твари,

Загнать в наше сердце страх!

Но как могут быть дети орудием

В ваших подлых руках?

В чем виноваты они перед вами,

В чем провинились они?

Нет у вас сердца, один только камень

В вашей паршивой груди…

Вы стреляли детям в спины и хвалили Аллаха,

Беслан. Помним. Сборник 2004-2014

Представленные здесь стихи и миниатюры – своего рода репортажи.

Лолитта Новак-Алнатура. 2014

Время совсем не бесплодно.

Смотрит уже на меня,

Миг, тот что прожит не зря.

Мне СМС-ка пришла .

Бабушки титул присвоен ,

Матерью стала сама.

И терпеливее чувств,

Было святое мгновение.

Я за него поклонюсь .

Есть настоящее с ним.

Все-таки чудо какое,

То, что миг счастья делим .

Eщё не осень, но уже сентябрь

хочу уйти от первой скорбной даты,

но факты, как враждебные солдаты,

меня толкают в тот – не-мой – сентябрь.

сама в себя впускаю это жало.

а что же время – время перестало

играть врача непризнанного роль .

глазастый Скайп надёжный мой помощник

он исцеленье делает возможным,

моих детей связуя меж собой.

уже семь лет ношу в себе их души,

храню на встречу вновь надежды лучик,

держа для них всегда открытой дверь.

Eщё не осень, но уже сентябрь

готовится к поминкам целый город.

поёт Кобзон о детях, про Беслан,

и ничего не сделать . колкий холод

сбегает к сердцу – не уберегли.

а что могла я сделать – я, земная ?

мне б оторваться силой от земли,

вернуть детей домой. да что я знаю.

покой бы дать их душам, но душа

всё почему-то держит и страдает.

но если мать хоронит малыша,

кто как не мать, с ней горе разделяет.

Присяду рядом. Нечего сказать . .

Слов громких уж немало прозвучало

И я все эти годы не молчала,

Но вот я здесь и нечего сказать .. .

Здесь время преклонилось перед болью

И – словно мать – сидит у изголовья

Храня от лет надежды и мечты . .

Ладонью не смести семь лет страданий

И сколько б не прошла я испытаний

Мне нечем успокоить эту мать.

Об этой книге мало – пару слов.

Собрать всю боль возможно ли в ладошку?

Мне всех осколков не извлечь из снов,

Мне никогда не чувствовать – немножко.

В них крик души и слёзы не для формы.

Читай и чувствуй, чувствуй и читай,

И делай всё, чтоб боль не стала нормой.

Но я хочу, чтоб люди понимали,

Что никому та боль не по-плечу,

Что пережили матери в Беслане.

не замолить глубину

холодно давит гранит

стела. детей имена .

правда всё глуше

чёрен зрачок нелюбви

Мемориалы холодны гранитом . .

И не один уже кровит куплет,

И слёз не счесть сочувствием пролитых.

К чему ведут о горе разговоры?

Погибли дети. Траурная смоль

Покрыла город.Стихли ли раздоры?

Связала ль вместе общая беда?

Как там, у школы, дороги ли дети?

О смысле жизни речи – как вода!

Но вновь никто за завтра не в ответе.

И ковыряем ради даты шрамы.. .

Но что же делать ? Как нам уберечь

Детей земли от вновь грядущей драмы.

Везде все пишут только об одном, а мы живём и – знаете – мечтаем.

Алашка наш – вот -стать решил врачом, Давид – студент , мы все на ноги встанем.

Ну напишите вы, что мы смогли, что мы сильнее и не ненавистней

и , что не только в траурные дни, имеют цену прерванные жизни.

что мы живём за них и за себя, осознаём победы и потери.

Вы напишите просто, что не зря в Беслане эти годы пролетели.

*А я верю в вас, настоящих.*

Гранит холодный носит имена.

Печатным шрифтом – больше, чем ступнями.

Глазами смотрит детскими стена

И мать застыла в каменном страданьи.

И год за годом – траурный платок-

Над улицей, над городом, над жизнью. .

Но подвести пытаются итог –

Так гробовщик свою лопату чистит.

И кормит траур кто-то из руки,

И задувает кто-то махом свечи. .

Пустые сети тянем из реки,

Чужою болью нагружаем плечи.

Героев нет – вокруг одни рабы –

Любовь святую в жертвенность возводят.

Грехи списали на счета судьбы,

А всходов нет – пустое не восходит.

Чьё тело в шрамах, чьи ранимы души,

Кто сквозь страданья веру сохранил,

Что этот мир – любовью – будет лучше.

Помню. Сочувствую. Рядом.

Безвкусна пища, сон – сплошной кошмар.

Чужие лица. улыбаться лень.

Газеты, книги – всюду лишь пиар.

Смотрела жадно, плакала при нём.

Как мы смогли детей не уберечь?

Как мы без них уже шесть лет живём?

И я туда же – массовый эффект.

За миг лишь вместе- даже и души

Не пожалела б- в дЕньгах счастья нет !

Держать не стала – муж ушёл к другой,

И утешенья в этой жизни нет,

И я не в силах справиться с бедой.

Мемориалов давит тишина.

Ничутъ не легче – с каждым днём сложней

И непонятней- в чём моя вина?

*Может, любимый, мы лишь разминулись*

Волны к ногам и всё будто, как прежде –

Море и берег – почти, как тогда,

Только нет рядом тебя и надежды

Смыла следы слёз пролитых волна .

Дети устали от всех перемен.

Нам исцелением море не будет,

Отдых желанный похож стал на плен.

Я научусь свои чувства скрывать.

Буду спокойной и сильной казаться,

И по-ночам – в твою душу страдать.

Вещи твои – грустно пахнут тобой.

Я всю любовь тебе дать не успела,

Вдруг из любимой я стала – вдовой.

Эти глазищи- частички тебя.

Может, любимый, мы лишь разминулись-

В трёх измереньях – друг друга любя?

горсткой земли не прибить

облаку не заслонить

жизнь не сожженье в себе

смерть не расплата

в чём смысл пути?

не кончиком пера –

всю муку до утра

и просто стоном быть –

в молитвах о чужом,

и быть счастливо-искренней

Чужая боль проходит быстро,

Чужие раны не болят,

И путь не кажется тернистым,

Когда о нём лишь говорят.

Не всем слышны их голоса.

Кто за чужих сирот в ответе?

В чьи души смотрят их глаза?

Слагаем песни о любви,

А за чужой, закрытой дверью,

Чужих не может быть детей!

Не проходите мимо судеб,

Заботясь только о своей.

Грядущий день- один на всех!

И мы сегодня все в ответе

За беззаботный детский смех.

Звонкоголосостью- в душу.

Простоволосой к тебе приду

Преклоню пред тобой главу,

Покой стен твоих не нарушу.

Из под купола- взгляд в меня

На кресте- весь род человечий

Осветить бы лик-нет огня

Скорбью увенчана- в темноту,

Матерью любящей- к людям.

Холод сомнений, слов пустоту,

Всё одолею, светом приду-

Пусть распятий новых не будет.

Из под купола- взгляд в меня

У креста – весь род человечий,

И светла душа- без огня.

У них есть лица, в них частички нас

И мы за них всегда и все в ответе –

Не клейте крылья для отвода глаз.

И уцелевших стали забывать.

Не надо на колени-то, не надо !

У их могил – не надо – лбом стучать.

Тяните руки к ним – даря тепло .

И память будет светлой – детским взглядом –

Таким же, как и Ангела крыло.

Беслан. Читать дальше.

глаз сотни в небо

синь отражается в тех

нежно укрою беду

ввысь светлой строчкой

не доверяй никому

Писать о мире – много ль в этом проку?

Читает кто? Готовый убивать,

Не обращает взгляда ни к пророку,

Ни внутрь себя, чтоб что-то отыскать

Что удержать способно от ошибки,

Предотвратить грядущую беду. .

Он не читает нас и все попытки

Бессильно тонут в авторском пруду.

Быть может мать, что носит в чреве жизнь,

Меня поймёт. Росточек жизни нежный

Убережёт, привив желанье жить.

Я пропускаю боль через себя.

Не крик души – они мои молитвы-

В них я молюсь за всех за вас любя.

Но и молчать я больше не могу.

Я приложила к стихам ссылки- загляните по ним на мою страничку. Там есть радостное для ваших сердец- там наши дети сегодня и уже их дети !

Свидетельство о публикации №110083105037

. Ольга Маслова 7 .

Что может быть прекраснее детей .

За что ж детей в Беслане расстреляли .

Покинув и отцов и матерей,

Они взлетели в голубые дали.

Спросили нас: " – Зачем же так жестоко?