Блаженная феоктиста молитва

Блаженная феоктиста молитва

Блаженная Феоктиста (Воронежская)

Блаженная Феоктиста (в миру Феоктиста Михайловна Шульгина) родилась, в многодетной семье казака в селе Оськино (под Новочеркасском). Смолоду блаженная Феоктиста любила страннствовать по святым местам. Странствовать она отправилась, как только получила паспорт, к этому времени умер ее отец. Из вопоминаний блаженной старицы Феоктисты: «Смолоду я босиком ходила 7 лет». Она ходила из Новочеркасска в Воронеж, из Воронежа в Задонск , побывала на Соловецком острове и в Киеве. ).(По воспоминаниям Агнии Я. Лихоносовой)

Известно, что замуж Феоктиста вышла за морского офицера. После гибели мужа, он погиб во время Русско-Японской войны 1904–1905 годов, Феоктиста Михайловна взяла на себя подвиг юродства во Христе.

Из воспоминаний духовной дочери старицы Агнии Лихоносовой: «. матушка говорила, будто она неграмотная, а сама как-то называла латинские буквы на серебряных ложках. Матушка знала и все Евангелие, и всю церковную службу, а одна старая монахиня, у которой я, будучи в Новочеркасске, ночевала, сказала, что матушка знает такие церковные молитвы и песнопения, которые редко, иногда в году раз читаются и поются, и даже не все священники их знают. »

По рассказам современников у блаженной Феоктисты была особая внешность :« Она была низкого роста, худощавая, уставшая, с особыми чертами лица и добрейшими глазами».

Блаженная Феоктиста подвизалась в Воронеже в 1920–1930 годах. В Воронеже она жила в одной из келий Алексиево-Акатова монастыря, а после его закрытия (1931г.) ей приходилось скитаться по разным местам, часто проводить ночи под открытым небом. Многие жители Воронежа высоко почитали Феоктисту Михайловну за высоту и святость жизни и желали получить от нее наставления, однако были и недоброжелатели, ненавидевшие ее за обличения. Блаженная Феоктиста, со смирением переносившая все тягости выпавшие на её долю, терпела насмешки, не уклонялась от побоев, всегда молилась за своих обидчиков. За великое смирение и терпение подвижница и удостоилась даров Святого Духа – прозорливости и дара исцеления по молитве.

Первое время во время своих странствий Христа ради юродивая ходила босиком. Позже, надевала не на ту ногу большие ботинки, с разрезанными задниками, которые постоянно спадали, растирая ей ноги. Феоктиста Михайловна посещала Новочеркасск, села Воронежской области, Задонск. До Новочеркасска блаженная старица в последние годы жизни добиралась поездом, но в Задонск по-прежнему ходила пешком, еле передвигая ноги, выбирая подчас самую неистовую погоду. В пути она непрестанно молилась. И по городу и в дальних путешествиях ее обычно сопровождала какая-нибудь девушка.

Блаженная Феоктиста Михайловна была в духовной дружбе с архиепископом Воронежским Петром (священномучеником Петром (Зверевым, † 1929)), который искренне уважал подвижницу за высоту духовной жизни.

Осенью 1927 года архиепископ Петр прибыл на Соловки. В своих письмах с Соловецкого лагеря к своей воронежской пастве (архиепископ Петр был сослан в Соловки осенью 1927 г .) Владыка, неизменно просил молитв блаженной Феоктисты.

Выдержки из писем священномученика Петра: «4 марта 1928 года. За всех молюсь непрестанно, всех искренне желаю видеть. Не будем ослабевать духом в скорбях, будем жить надеждой на милосердие Божие. Попросите молитв Феоктисты Михайловны. »

«25 декабря 1928 года. Непрестанно молю Господа нашего, да хранит Он вас всех в правой вере, в мире, в здравии и благополучии и да благословит С воим небесным благословением. Я за ваши святые молитвы пока жив и здоров и на новом своем уединенном и пустынном местожительстве. Бодр духом, покоряюсь воле Господней, меня не оставляющей скорбями и испытаниями.. .Н е ослабевайте в молитвах и доброделании, да сподобимся все в свое время милости Господней. Поклон и просьбы о молитвах Феоктисты Михайловны. Предаю вас всех Господу и Его Пречистой Матери. С любовью о Господе грешный архиепископ Петр».

Протоиерей Митрофан Бучнев так отзывался о старице Феоктисте: «Эта раба Божия в меру Антония Великого». Оставшись без прихода ( в Воронеже), отец Митрофан продолжал регулярно служить молебны, во время которых многим изливалось исцеление. По благословению Оптинских старцев, отец Митрофан окормлял общину девушек, собравшихся вокруг него, за неимением монастырей. К концу 20-х годов девушки были распределены по хуторам и благочестивым городским семействам, но связь сохранялась. Отправляясь в ссылку, из которой он уже не вернулся, отец Митрофан оставил свою общину под покров матушки Феоктисты.

Из воспоминаний Агнии Я. Лихоносовой: «Первые встречи мои с матушкой Феоктистой Михайловной относятся к 1928 году . Лето, больной сердцем батюшка (отец Митрофан) лежит в маленьком своем палисадничке на складной кровати. Он в белом холщовом подрясничке, как всегда бодрый духом. Около него на табуретке сидит матушка Феоктиста Михайловна и кормит его виноградом. Это маленькая сгорбленная старушечка, покрытая белым платком. Глаза у нее большие, голубые, и лицо в морщинках. Батюшку она очень любит и пришла проведать его. Батюшка отвечает ей такой же любовью. Он чтит ее и внушает глубокое уважение к ней всем своим домашним и окружающим его.

22 марта (по церковному календарю) 1930 года скончался наш батюшка. Мы осиротели, стали страшно одиноки душой, и вот тогда пришла к нам в дом матушка Феоктиста Михайловна.

Мы все привыкли к матушке и делились с ней всеми нашими горестями и радостями. Нина, как ребенок, непосредственно верила, что матушка всегда может помочь. У Нины болят зубы, она лежит и от боли плачет. Матушка у нас. Нина говорит: «Матушка, помолись, чтобы зубы скорее прошли». Матушка с большим трудом становится на колени перед образом, говоря: «Я помолюсь, помолюсь», и молится: «Спаси, Господи, Нинку, спаси, Господи, девчонку», – и, оборачивая свою седую головочку к Нине, так просто спрашивает ее: « Ну как, легче тебе?»; та сквозь слезы отвечает: «Легче».

Однажды Нина серьезно заболела с высокой температурой, а матушки не было. У соседей напротив нас болел ребенок, и к нему вызвали хорошего врача. Я попросила его зайти послушать Нину. Он, прослушав, сказал, что, очевидно, начинается воспаление легких. Прописал лекарство. После его ухода пришла матушка, мы ей все рассказали. Она осталась ночевать, обещала помолиться. Ночью Нина сильно стонала, и я слышала, что она громко молится своими словами. А матушка велела мне ночевать с нею в столовой, хотя сердце мое рвалось к Нине. Матушка спала мало. То и дело спустит ножки с кровати и сядет, потом встанет и скажет: «Я послужу», и ходит по комнате. Она молилась, и девочке нашей к утру стало лучше. Матушка ушла, а через день пришел тот же врач, послушал Нину и был очень удивлен: «Совсем непонятно: было воспаление легких, а сейчас ничего нет – никаких хрипов». Много-много раз помогала нам матушка своей молитвой.

Феоктиста Михайловна любила кормить народ. Мне рассказывали о том, что еще много лет тому назад она ходила на базар и в лавках покупала белые булки, а потом раздавала их частью здесь же, иногда около церкви, а иногда несла их своим знакомым в те дома, куда она ходила. Булочники зазывали блаженную, чтобы она у них покупала булки, так как матушку все знали и говорили, что у кого она покупала, те весь свой товар распродавали с особой удачей. И извозчики, тоже хорошо знавшие матушку, старались, чтобы она садилась в их коляску, веря, что это принесет им счастье. И вот матушка с полными руками булок или батонов едет на извозчике через весь город к кому-либо из знакомых. И к нам нередко приходила она, а иногда и приезжала, держа в руках кулек с пряниками или булку. Детям нашим это очень нравилось, но матушка давала, кому сама хотела, а иногда и не давала кому-либо, кто очень хотел от нее получить. Матушка говорила: «Я народ кормлю, надо кормить».

В январе 1931 года я собиралась поступить на службу. Матушка незадолго до этого как-то пришла к нам, стала около окна и смотрела на проходившие мимо трамваи. «Я приставлена за трамвайчиками глядеть , как они бегают», – сказала она. Скоро после этого я поступила на работу в трамвайный парк статистиком по учету трамвайных пробегов. Тогда и вспомнила слова матушки.

Великая раба Божия была матушка, и ее чтили и знали и епископы, и священники, и многие в городе из самых разнообразных слоев общества. Матушка не имела места, где бы она постоянно жила, и в последние годы своей жизни так же приходила и уходила во всякую погоду, иногда вся мокрая и обледенелая. Кашляла и болела, но только изредка перележит у близких знакомых дня два и опять пойдет.

В последние годы своей жизни матушка стала слабеть, приступы сильного кашля с мокротой не давали ей спать. Худенькая и сухонькая фигурка уменьшалась на глазах. А ходила, все ходила сама во всякую непогоду и в морозы. По-прежнему – пальто нараспашку, иногда позволит подвязать пальто пояском. В декабре 1939 года ей стало совсем уже худо. Придет к нам на несколько дней, полежит. Однажды матушка велела Поле проводить ее к Анне Александровне на Чижовку. На мой вопрос, зачем она уходит, сказала: «Мне у тебя умирать нельзя, тебя за меня тягать будут».. .П оля проводила ее, по дороге попросила кого-то подвезти матушку на санях-розвальнях. Поля рассказала нам, когда вернулась, что по пути матушка говорила о своей скорой кончине.

В домике Анны Александровны матушка осталась до последнего дня. Мы ходили к ней туда опять с горестями, с заботами и не думали, что матушка совсем уйдет от нас.

Мне говорили хозяйка дома и Настя – девушка отца Митрофана, что в день ее кончины, к вечеру, она спрашивала: «Где вы меня положите спать?» Ей указали на кровать, где она спала в эти дни. Матушка ответила: «Нет, не здесь вы меня положите. » Слова блаженной исполнились. В эту ночь она скончалась, и ее положили на небольшую постель, а потом на стол.

Ночью с 21 на 22 февраля по церковному календарю (6 марта н.ст.) 1940 года нас разбудили: пришли от Анны Александровны сообщить, что матушка только что скончалась. Мы все вскочили.. .В ероятно, это было около часа ночи. Матушка лежала на узенькой небольшой постели. Ее уже обмыли и одели.. .М ария Алексеевна, врач, видевшая много умерших людей, сказала: «Таких покойников я еще не видала – это мощи». Матушка лежала светлая, чудная, уснувшая вечным сном блаженных и праведных людей. До рассвета мы пробыли около матушки. В эти дни до погребения около Феоктисты Михайловны перебывало много народу. Читали Псалтирь и просто сидели около ее драгоценного тела. Хоронили в субботу, 9 марта 1940 года. С утра положили ее в небольшой белый гроб. Когда клали в гроб, я держала ножки и вспомнила матушкины слова: «Ты меня, мать, в гроб будешь класть с девчонкой», то есть с Ниной.

День был солнечный. Матушкин гробик не поставили на сани, а так и несли на руках до самого кладбища на Придаче. Провожающих было много, всем хотелось нести гроб».

В 1961 году останки блаженной были перенесены на новое кладбище «на баках». Перезахоронение осуществлял протоиерей Николай Овчинников (в схиме Нектарий), которому, когда он еще был врачом, матушка предсказала священство.

День памяти блаженной Феоктисты – 21 февраля по церковному календарю.

Блаженная мати Феоктиста, моли Бога о нас.

1.Житие блаженной Феоктисты

2.Житие священномученика Петра (Зверева), архиепископа Воронежского

Блаженная Ѳеоктиста Михайловна – Воронежская Христа ради юродивая

Познакомившись съ краткими св ѣ дѣніями о Блаженной Ѳеоктистѣ, одинъ американскій почитатель, зная, что до Воронежа доступа нѣтъ, взмолился Блаженной и набросалъ ея образъ, какой она представилась его молитвенному воображенію, и сталъ ей молиться. Двадцать лѣтъ спустя, когда палъ «жел ѣ зный занав ѣ съ» и изъ Россіи посыпались свѣдѣнія о великомъ подвигѣ православнаго народа, вдругъ обнаружилась ея фотографія! Къ великому удивленію фотографія Блаженной оказаласъ на рѣдкость похожей на его рисунокъ, что наводитъ на мыслъ о таинственной близости Ѳеоктисты Михайловны къ намъ сь потусторонняго міра.

Блаженная Ѳеоктиста Михайловна, Воронежская Христа ради юродивая, Память 22-го Февраля († 1936).

О. Митрофанъ (Мануиловъ) былъ вдовцомъ. Его покойная жена, Надежда Митрофановна, въ дѣвичествѣ Бучнева, часто бывала въ Оптиной Пустыни и даже считалась любимой ученицей Старца Нектарія, видно, думая въ юности посвятить жизнь свою монашеству, но гоненія на вѣрующихъ и ликвидація всѣхъ монастырей на Руси отстранили ее отъ такого намѣренія. Родной отецъ ея, Протоіерей Митрофанъ Бучневъ, былъ великимъ подвижникомъ благочестія, который не только хорошо зналъ и былъ близкимъ родственникомъ нашего О. Архимандрита Митрофана Парижскаго, но смотрѣлъ на своего тестя какъ на великаго духовнаго руководителя, духовника и душевѣдца и благоговѣлъ предъ нимъ.

Самъ Протоіерей О. Митрофанъ былъ оптинскаго духа. По благословенію Оптинскихъ Старцевъ онъ принялъ на себя подвигъ духовничества и велъ глубоко сосредоточенную литургическую жизнь, т. е. былъ крайне внимательнымъ къ совершенію суточнаго богослуженія, будучи въ міру, имѣя жену и дѣтей. Имѣя уйму хлопотъ по приходскимъ обязанностямъ, онъ былъ на постоянномъ учетѣ партійныхъ агентовъ, которые подобно демонамъ постоянно слѣдили за нимъ съ цѣлью вредительства, ставя козни, чтобы помѣшать ему въ дѣлахъ христіанской добродѣтели.

О. Митрофанъ своимъ духовнымъ авторитетомъ и праведной жизнью стяжалъ любовь къ себѣ народа; особенно тѣ любили его, чья душа стремилась къ болѣе совершенному образу жизни, тѣмъ болѣе, что совѣтская безпросвѣтная жизнь не удовлетворяла людей съ подлинно русской душой.

Со временемъ вокругъ О. Митрофана образовалась полумонашеская община, которую духовно удочерила мѣстная Блаженная, Христа ради юродивая Ѳеоктиста Михайловна, передъ которой О. Митрофанъ благоговѣлъ и считалъ себя ея послушникомъ. Блаженная же въ свою очередь очень чтила О. Митрофана и была большой его помощницей въ руководствѣ молодыхъ послушницъ — «черничекъ», какъ ихъ тогда называли. Они стремились къ иному образу жизни, чѣмъ тотъ тусклый коммунистическій «рай», что на опытѣ показалъ, что онъ — преддверіе интернаціональнаго ада всего человѣчества, отступившаго отъ Христа.

Протоіерей О. Митрофанъ былъ родомъ изъ Воронежа, сынъ псаломщика. Образованіе получилъ въ семинаріи и 18-ти лѣтъ женился на дочери священника, который служилъ при Воронежскомъ училищѣ для слѣпыхъ.

Имѣя болыной музыкальный талантъ, онъ все же предпочелъ священство и былъ рукоположенъ въ іереи. Вскорѣ душа его потянулась къ высшему и онъ сталъ посѣщать Оптину Пустынь и Старцевъ тамошнихъ Іосифа и Анатолія. Это было въ самомъ началѣ 20-го вѣка. Его духовная жизнь, прочно настроенная такими мастерами, скоро начала давать плоды. По его сильной молитвѣ Господь во время бездождія и засухи посылалъ ливень, и когда одинъ разъ слишкомь дождь умножился, то, по молитвамъ О. Митрофана, Господь его и прекратилъ. Былъ и такой случай, когда уже у него была группа монашествующихъ, которые и свидѣтельствуютъ о слѣдующемъ:

«О. Митрофанъ обычно начиналъ проскомидію еще во время утрени. Въ тѣхъ мѣстахъ зимою свѣтаетъ поздно, а утреня начиналась рано, еще задолго до зари. Темно въ храмѣ. Только мерцаютъ лампадки передъ иконами. Стоящія на клиросѣ дѣвушки какъ-то замѣтили, что въ алтарѣ то и дѣло вспыхиваетъ свѣтъ. Опасаясь, не загорѣлось ли что въ алтарѣ, кто-то изъ нихъ заглянулъ внутрь алтаря. О. Митрофанъ стоялъ у жертвенника. Онъ былъ виденъ въ профиль. Рука его, державшая копіе, двигалась отъ просфоры къ дискосу, вынимая частичку, О. Митрофанъ произносилъ имя поминаемаго и при каждомъ движеніи руки изо рта его вылетало пламя, свѣтъ котораго освѣщалъ алтарь и былъ виденъ стоящимъ на клиросѣ дѣвушкамъ. Это чудо Божіе!»

Не миновать было, конечно, О. Митрофану репрессій, тѣмъ болѣе, что онъ былъ большой противникъ обновленчеству. Исполняя благословленное Оптинскими Старцами послушаніе, О. Митрофанъ стремился продолжать регулярное служеніе молебновъ «надъ имущими духа недуга», т. е. одержимыми, и многимъ изливалось изцѣленіе. Образовалась община глубоко вѣрующихъ, общая трапеза, за которой читались житія святыхъ и мучениковъ. Ему было предувѣдомленіе въ связи со Свят. Иннокентіемъ Иркутскимъ, Просвѣтителемъ Сибири, т. е. дорога въ Сибирь. «Зоветъ меня къ себѣ онъ», — говорилъ О. Митрофанъ.

О совѣтской власти говорилъ, что она послана народу и Церкви въ наказаніе: «что заслужили, то и примите съ покорностью». Въ октябрѣ 1929 года онъ былъ арестованъ ГПУ. Былъ судъ и его осудили на 5 лѣтъ ссылки въ отдаленныя мѣстности Сибири. И сбылось предчувствіе его — въ Восточную Сибирь! Ѣхали долго и такъ утомительно, что О. Митрофанъ не выдержалъ и, заболѣвъ, продиктовалъ телеграмму: «Протоіерей Митрофанъ Бучневъ скончался сего дня». Такъ оно и случилось сразу послѣ этихъ словъ. Это было 22-го Марта 1930 года (9-го по ст. ст., на 40 Мучениковъ). Его похоронили на берегу рѣки Ангары.

Онъ былъ ревностный соратникъ съ Блаженной Ѳеоктистой Михайловной, которая глубоко чтила его и пережила его только на 6 лѣтъ.

Рисунокъ, набросанный молитвеннымъ экспромтомъ.

«Кто она была и откуда — никому не было извѣстно. Говорили, что жена крупнаго морского офицера, погибшаго въ японскую II войну, и что послѣ этой трагедіи она приняла на себя подвигъ юродства.

Была она ниже средняго роста, худенькая, изможденная, съ благородными чертами лица. Одновременно пребывала и въ Воронежѣ, и въ Новочеркасскѣ: въ Воронежѣ — въ женскомъ Алексѣевскомъ монастырѣ жила, а въ Новочеркасскѣ была весьма тоже уважаема. Говорили, что тамъ она была принята у атамана Войска Донскаго и имѣла не мало своихъ друзей.

Я знаю ее съ дѣтства. Какъ-то мать моя привела меня въ женскій монастырь къ ней въ гости. Ѳеоктиста Михайловна сама ухаживала за мной, наливала чай. Въ Воронежѣ былъ выдающійся пастырь, Протоіерей О. Митрофанъ, онъ очень чтилъ ее, принималъ съ великимъ почетомъ. Ѳеоктиста Михайловна имѣла даръ прозорливости, который въ послѣднія годы особенно ярко проявлялся. Вотъ случаи, которые я лично на себѣ испыталъ.

Было страшное совѣтское время. Отецъ мой священникъ, и я боялся за него. Долго его не видалъ. Послѣ долгой разлуки какъ-то прибылъ и былъ ночью у отца: Очень радовался свиданію съ родными. Утромъ Ѳеоктиста Михайловна присылаетъ одну ей прислуживающую дѣвушку, чтобы я немедленно ушелъ отъ отца и пришелъ къ ней. Очень не хотѣлось, такъ какъ время было опасное и я пріѣхалъ не надолго. Дѣвушка ушла и черезъ нѣкоторое время приходитъ съ тѣмъ же повелѣніемъ опять отъ Ѳеоктисты Михайловны. И такъ три раза, пока я не пошелъ. Прихожу, думаю, въ чемъ же дѣло столь спѣшное. А она сидитъ за самоваромъ и преспокойнымъ образомъ, какъ ни въ чемъ не бывало, разливаетъ чай, угощаетъ и ведетъ самую преспокойную бесѣду о погодѣ и разспрашиваетъ о моемъ житьѣ-бытьѣ. Пришлось смириться и покориться. Черезъ часъ приходитъ мать въ слезахъ. Оказывается, какъ только я послушался и ушелъ къ Ѳеоктистѣ Михайловнѣ, пришли съ обыскомъ къ отцу и арестовали отца. Былъ бы я дома, меня бы непремѣнно забрали бы тоже. Тогда Ѳеоктиста Михайловна приняла совершенно иной видъ и посовѣтовала мнѣ поспѣшить уѣхать изъ города.

Я очень любилъ свою мать. Когда она скончалась, я жилъ въ Тулѣ. Меня телеграммой извѣстила сестра и я очень страдалъ. Хотя я всегда имѣлъ отвращеніе къ спиртнымъ напиткамъ и никогда не прельщался ими, но когда я узналъ о смерти моей мамы, то такъ обозлился на безвыходную совѣтскую дѣйствительность, ежедневное издѣвательство, окружающее меня, что отъ горя и съ досады и возмущенія не стерпѣлъ, пошёлъ и напился, до того здорово, что еле добрался до квартиры, гдѣ жилъ. У Ѳеоктисты Михайловны жила одна дѣвушка съ высшимъ образованіемъ, посвятившая ей свою жизнь. Вотъ ей я написалъ о смерти матери, чтобы передала Ѳеоктистѣ Михайловнѣ. Получаю письмо отъ нее, гдѣ говорится: Ѳеоктиста Михайловна проситъ Вамъ передать, что она пьяныхъ терпѣть не можетъ.

Я служилъ въ Орлѣ, былъ взятъ на одну работу. Когда узнали, что я сынъ священника, не получилъ денегъ. Уже нѣсколько мѣсяцевъ продолжается задержка мнѣ денежной выдачи. Денегъ нѣтъ. Очень волновался, что будетъ дальше. Пишу письмо Блаженной. Вдругъ получаю отвѣтъ черезъ два дня: «Ѳеоктиста Михайловна просила Вамъ передать, что она сдѣлала «распоряженіе» заплатить Вамъ деньги». Я ожилъ надеждой, иду на телефонную станцію звонить въ Орелъ, въ трестъ, узнать, въ какомъ положеніи находится дѣло съ моей оплатой. И слышу: «Гдѣ Вы? Мы Васъ ищемъ, чтобы заплатить Вамъ». Вотъ и «распорядилась» дорогая Ѳеоктиста Михайловна.

Видъ у нее былъ особенный. Носила солдатскіе ботинки самаго большого размѣра и никогда не зашнуровывала. Ходила намѣренно по лужамъ. У нее была клюка — палка съ наконечникомъ, просто сукъ. Всегда носила эту палку. Но все же было явно ея дворянское происхожденіе, аристократическій видъ. Идетъ и крѣпко ругается. Но посмотритъ добродушными глазами. Дорогой закрывала форточки въ домахъ клюкой. Буйная была. Очень меня любила, часто приходила въ гости. Идемъ разъ съ Ѳеоктистой Михайловной по улицѣ, а навстрѣчу идетъ молодая цвѣтущая дама. Видно, Ѳеоктистѣ Михайловнѣ что-то было о ней открыто, т. к. вдругъ ни съ того ни съ сего какъ ударитъ ее по спинѣ изо всѣхъ силъ. Та такъ и замерла, но прошла дальше, такъ какъ, навѣрное, знала, за что ей влетѣло.

О. Архимандритъ Митрофанъ, ученикъ Св. Іоанна Максимовича, въ послѣвоенныхъ лагеряхъ.

Дѣвица разсказывала, что ночи Ѳеоктиста Михайловна не спала, проводила въ молитвѣ и бодрствованіи. Когда приходила въ гости, то дѣлала видъ, что насекомыхъ вытаскиваетъ и давитъ, и все чесалась. Этимъ, конечно, вызывала у людей осужденіе. При чужихъ начинала говорить всякую чепуху, иногда ругательствами переплетаетъ. Какъ только чужіе уйдутъ, начинаетъ бесѣду прозорливой старицы. У нея былъ исключительный умъ, особая тонкость выраженія!

Въ Воронежѣ была большая площадь, съ одной стороны — областной комитетъ партіи и областной исполнительный комитетъ, и тамъ памятники Ленину и Сталину. Вездѣ парадные чекисты стоятъ. Разъ она подошла къ этимъ памятникамъ и при всемъ народѣ помочилась. Потекла лужа. Ее сразу же забрали въ ЧК, а она тамъ на столѣ запачкала «побольшимъ». Подержали и отпустили какъ ненормальную.

У нее была знакомая Аниська. Она однажды заболѣла и собралась умирать, т. к. никто не могъ помочь ей. Приходитъ къ ней Ѳеоктиста Михайловна. Ей говоритъ Аниська, что умираетъ. «Притворяется» — отвѣчаетъ Ѳеоктиста Михайловна, подходитъ къ ней, беретъ за руку дѣйствительно умирающую и говоритъ — «Аниська, вставай!» Та моментально встала и начала имъ готовить обѣдъ, и на этомъ кончилась вся ея болѣзнь. Это было въ Воронежѣ.

У одной женщины былъ обыскъ. Былъ у нихъ малый запасъ денегъ, которые она спрятала изъ сумки въ шкафъ. Вдругъ нагрянули обыскивать ее. Все обыскивали. Мысленно она возопила о помощи: «Ѳеоктиста Михайловна, спаси!» Обыскивающій толкнулъ сумку, и ничего не увидѣлъ. Буфетъ передвигалъ, а денегъ не нашелъ.

Ѳеоктиста Михайловна послѣ смерти мужа, разочаровавшись въ прочности земной жизни, устремила сердце свое горе. Жила въ Воронежѣ въ монастырѣ, пока монахинь не разогнали, а потомъ ютилась у разныхъ людей. Не имѣла мѣста, гдѣ «главу преклонить». Былъ у нея свой кругъ, который она навѣщала, а потомъ ѣхала въ Новочеркасскъ. У атамана стояла всегда охрана, а она проходила вездѣ свободно, все было ей открыто, прямо въ спальню заходила. Неспроста она утѣшала въ Новочеркасскѣ, ибо тамъ были страшные бѣдствія — почти начисто вычистили (арестовали, сослали, погубили), изъ-за того что казачество было большой опорой для государства.

Ѳеоктиста Михайловна очень была немногословна, чтобы оттолкнуть отъ себя, убить гордость. Человѣческое естество не выдерживаетъ обличенія и будетъ всегда стараться защитить себя, отвести обвиненія, даже если и не правъ. А путь юродивыхъ — особый путь, самый прямой къ Богу. Она навлекала на себя гоненія: издѣвались надъ ней, ненавидѣли ее и даже били.

Умерла въ Воронежѣ. Кровь хлынула горломъ. Скончалась 21-го Февраля (6-го Марта по н. ст.) въ 1936 году и похоронена на кладбищѣ за городомъ.

О. Архимандритъ Митрофанъ

По нашей просьбѣ Монахиня Ксенія (Новикова) изъ Санъ-Францисскаго монастыря въ честь Владимірской иконы Божіей Матери сообщила слѣдующія двѣ главы.

Монастырь былъ своекоштный и представлялъ собой большую площадь, застроенную домиками разнаго размѣра, возможно, вмѣщавшими по двѣ или по четыре келліи. Въ оградѣ большой храмъ, построенный формой креста, трехпрестольный: главный престолъ — Преображенія Господня, предѣлы — Знаменія Пресвятыя Богородицы и св. Великомученицы Варвары. Входъ чрезъ Святыя Врата, но было еще двое или трое воротъ, свое кладбище. Колокольня была отдѣльно отъ храма. Въ какой-то изъ келлій и жила Ѳеоктиста Михайловна.

Ѳеоктисту Михайловну часто сопровождала ватага мальчишекъ. Иной разъ она останавливалась и, повернувшись къ нимъ, что-то говорила. По большей части приходилось видѣть ее издали, приближаться къ ней съ нѣкоторой опаской. Были семьи, которыя она навѣщала и, возможно, гостила у нѣкоторыхъ.

Владыка Петръ (Звѣревъ) былъ большимъ почитателемъ Воронежскихъ Святителей Митрофана, Тихона и непрославленнаго еще Святителя Архіепископа Антонія (Смирницкаго). Какъ несогласный съ политикой совѣтской власти въ отношеніи обновленческой Церкви, Владыка побывалъ уже не въ одной ссылкѣ, Владыкѣ были предоставлены на выборъ двѣ епархіи: Нижегородская (въ Балахну) или Воронежская. Владыка выбралъ послѣднюю. (Кажется, Блаженная Дивѣевская Марія Ивановна посылала Владыку въ Нижній Новгородъ, но потомъ, какъ Владыка говорилъ, написала ему: «Твоя дорога въ Балахну сломалась»).

Это было время, когда Митроп. Сергій (впослѣдствіи Патріархъ) на время покаялся и возвратился изъ обновленческой Церкви въ Тихоновскую, т. е. Святѣйшаго Патріарха Тихона, и былъ замѣстителемъ мѣстоблюстителя Патріаршаго Престола, время, когда дѣйствительный мѣстоблюститель Митрополитъ Петръ Крутицкій находился въ изоляціи. Тотъ Митрополитъ Сергій и направилъ Владыку Петра въ Воронежъ, причемъ сказалъ, что посылаетъ перваго (наилучшаго) проповѣдника Московской Митрополіи. Владыка Петръ, дѣйствительно, говорилъ великолѣпно. Служилъ особенно торжественно, со многими прислужниками, сопровождавшими его, когда онъ съ кажденіемъ обходилъ храмъ. Помимо этого Владыка исключительно сердечно и внимательно относился ко всѣмъ и къ каждому. Народъ полюбилъ его всей душой. Несмотря на всевозможныя репрессіи, какимъ тогда (даже во времена НЭПа) подвергалось и духовенство, и міряне, на его служеніяхъ храмы бывали переполнены, даже въ дни совѣтскихъ праздниковъ и демонстрацій. Люди стояли буквально сплошной стѣной, какъ говорится, яблоку было нѣгдѣ упасть. Настолько тѣсно бывало, что невозможно было поднять руку, чтобы перекреститься, а если удавалось какъ-то поднять руку для креста, то уже трудно было снова опустить ее, приходилось прижать локоть къ груди и такъ стоять, пока не явится возможность измѣнить положеніе.

Протоіерей Митрофанъ съ семьей. Дочь Надежда стала женой О. Митрофана Мануилова, снято въ годы его знакомства съ Блаженной Ѳеоктистой.

На богослуженія приходили всѣ заранѣе. Къ пріѣзду Владыки бывало столько народу, что ему оставалась только узкая дорожка пройти къ алтарю черезъ каѳедру. Стоявшія у каѳедры рисковали повалиться на нее подъ напоромъ массы людей, окружавшихъ каѳедру. При появленіи Владыки хоръ пѣлъ «Отъ востока солнца до западъ хвально имя Господне», а потомъ уже «Достойно есть». Когда Владыка кадилъ, то говорилъ: «Духъ Святый найдетъ на васъ (на тя) и сила Вышняго осѣнитъ тя». Молящіеся должны были отвѣтствовать: «Той же Духъ да содѣйствуетъ ти во вся дни живота твоего». Послѣ каждаго прошенія, произнесеннаго діакономъ, Владыка дѣлалъ поясной поклонъ, за нимъ и вся церковь, если возможно было двинуться въ толпѣ.

Дѣти, часто стоявшія у каѳедры во время богослуженій, не сводили глазъ съ Владыки. Иной разъ Владыка наклонится и повернетъ головку заглядѣвшагося на него малыша лицомъ къ алтарю. Владыка приходилъ въ храмъ и во внѣслужебное время и собиралъ дѣтей, бесѣдовалъ съ ними, училъ читать часы и пѣть. Нотнаго пѣнія не любилъ — должна была пѣть вся церковь, часто запѣвалъ самъ или всѣ пѣли за такъ называемой его капеллой — группой спѣвшихся пѣвчихъ-любителей, дѣвочекъ и взрослыхъ, регентъ — Настоятель одного разореннаго монастыря — 50 лѣтъ регентовалъ (съ 14-лѣтняго возраста). Владыка говорилъ, что ему пріятно, когда въ церкви, куда его приглашаютъ служить, говорятъ: «Нельзя ли и Вашу капеллу?» Говорилъ: «Пойте Богу разумно, сознавая, что поёте. Ваша слава — моя слава. Ваше безчестіе — мое бёзчестіе».

Владыка уѣхалъ. Всѣ тяжело переживали разлуку съ нимъ и обращались къ Блаженной Ѳеоктистѣ Михайловнъ: «Скоро ли вернется Владыка?», «Когда пріѣдетъ Владыка?» Она отвѣчала: «Мясоѣдомъ пріѣдетъ». И дѣйствительно, ГПУ не задержало его, онъ вернулся домой. У Владыки въ Москвѣ былъ братъ родной, юристъ Арсеній Константиновичъ Звѣревъ, сестра Варвара, жена брата и сестра жены брата. Они, эти родственники, пріѣзжали къ нему въ Воронежъ навѣстить.

Въ сочельникъ подъ Рождество Христово 1925 года ст. ст. скончался святой Старецъ Митрополитъ Владиміръ Воронежскій — тихо тихо угасъ, какъ свѣчечка. Еще 21-го Декабря онъ былъ въ алтарѣ, молился, а во время чтенія Еѵангелія подъ Рождество скончался. Слова Ѳеоктисты Михайловны сбылись точно: 28-го Декабря Владыка Петръ прибылъ въ Воронежъ на отпѣваніе и похороны почившато Святителя. Прибылъ и Митрополитъ Назарій, Курскій и Обоянскій. Они и похоронили Владыку Митрополита на указанномъ имъ самимъ мѣстѣ въ нижнемъ храмѣ, Алексѣевскомъ, Святителя Алексія, Митрополита Московскаго, подъ спудомъ за правымъ клиросомъ.

Позднѣе, по ходатайству глубоко чтившихъ Владыку рабочихъ, имѣвшихъ какое-то значеніе въ то время, Владыка Петръ 2-го Февраля 1926 года, на Срѣтеніе Господне сталъ Архіепископомъ Воронежскимъ (это и день его хиротоніи въ 1919 году).

Владыка сталъ жить тогда въ небольшомъ домикѣ недалеко отъ Алексѣевскаго монастыря (между прочимъ, есть преданіе, что Святитель Алексій, когда уѣзжалъ въ Орду исцѣлять отъ слѣпоты ханшу Тайдулу, проѣзжалъ мимо того мѣста, гдѣ впослѣдствіи былъ построенъ Алексѣевскій монастырь, и благословилъ его). Здѣсь Ѳеоктиста Михайловна постоянно навѣщала Владыку (видимо, онъ вообще былъ въ дружбѣ съ Блаженной), причѣмъ она прямо проходила въ его келію и садилась на его кровать, гдѣ ждала его, пока Владыка отпуститъ непрестанно приходившихъ къ нему. Называлъ Владыка ее всегда по имени и отчеству.

Уголокъ Старого Воронежа.

Помню еще. Въ верхнемъ храмѣ Алексѣевскаго монастыря въ честь Воскресенія Христова были двѣ чудотворныя иконы Божіей Матери: «Живоноснаго Источника», помѣщавшаяся справа, на возвышеніи, куда вели ступеньки съ металлическими перильцами, а съ лѣвой, на такомъ же точно возвышеніи помѣщалась икона «Троеручицы» (праздновали ей 12-го Іюля). И вотъ какъ-то всѣ молившіеся въ храмѣ были весьма смущены поведеніемъ Ѳеоктисты Михайловны: она забралась на возвышеніе къ иконѣ Божіей Матери Троеручицы, стала спиной къ иконѣ и начала кого-то сильно обзывать довольно некрасивыми выраженіями. Черезъ нѣкоторое время воры влезли въ ризницу, перепиливши чугунныя рѣшетки и похитили что-то цѣнное. Тогда люди поняли, что это ея выступленіе относилось къ тѣмъ злодѣямъ.

Говорили, что если она давала хлѣбъ, то это къ хорошему. Разсказывали, что разъ она пила чай у кого-то изъ сестеръ въ Дѣвичьемъ монастырѣ, вдругъ вскочила и выплеснула изъ блюдца воду во дворъ, а въ это время у кого-то поблизости загорѣлась сажа въ трубѣ. Такъ Ѳеоктиста Михайловна «залила» пожаръ этимъ своимъ прозорливымъ дѣйствіемъ.

Отъ одной рабы Божіей она отказалась принять булку, сказавъ: «Она тебѣ самой нужна, ты столько-то (она сказала, сколько) проживешь съ ней одной (больше нѣчего, молъ, будетъ ѣсть тебѣ)», что и сбылось.

Разсказывали, что передъ смертью она одѣлась во все бѣлое и умерла у кого-то въ Алексѣевскомъ монастырѣ. Вотъ то нѣмногое, что осталось о ней въ памяти.

Ѳеоктиста Михайловна очень стара. Воронежскія старушки не помнятъ ея молодой. Вспоминаютъ, что когда сами были помоложе, Ѳеоктиста Михайловна была уже старой и любила развозить на извозчикѣ булки по тюрьмамъ и больницамъ. Богъ вѣсть, сколько ей лѣтъ. Она передвигается частыми мѣлкими шажками, обязательно въ сопровожденіи какой-нибудь дѣвушки.

Еще до нашего пріѣзда мѣстный священникъ, Протоіерей О. Митрофанъ, собралъ общину изъ дѣвушекъ, которыхъ опекала Ѳеоктиста Михайловна. Но при насъ община эта была въ разсѣяніи, жили частично въ городѣ, частично на хуторахъ, но связь поддерживалась. При Ѳеоктистѣ Михайловнѣ было нѣсколько дѣвушекъ. Они очень хорошо ее обслуживали, она всегда была чисто одѣта и укутана большимъ теплымъ бѣлымъ платкомъ.

Максимъ Петровичъ помоложе Ѳеоктисты Михайловны, ему примѣрно 60 лѣтъ. Въ рукахъ у него всегда неизмѣнная палка и множество сумочекъ, мѣняющихся, и, говорили, не случайно: то ключи носитъ, то замки. Ничего не выпускаетъ изъ рукъ, а если кто пытался облегчить его, протестовалъ и даже какъ-то особо рычалъ. Онъ ежедневно посѣщаетъ вокзалъ, и всѣ желѣзнодорожники его знаютъ, всѣ ему пріятели и къ его словамъ всегда прислушиваются.

Священномученикъ Петръ Воронежскій.

Вотъ эти два человѣка, несшія подвигъ юродства, безпрерывно обходили городъ и поддерживали въ немъ духъ благочестія.

— Фроська, жизнь надо держать! Держать надо жизнь! — грозно говорилъ Максимъ Павловичъ, постукивая палочкой.

Эти Блаженные часто бывали и у насъ и всякими особыми способами напоминали, что «жизнь надо держать». Какъ-то на Пасху мы съ Женечкой собрались къ заутренѣ. Чтобы попасть въ храмъ, надо было пройти черезъ весь городъ и идти дальше по пустынному мѣсту за городомъ. Взяли куличъ съ пасхой, яйца а отправляться боязно. Ѳеоктиста Михайловна у насъ ночевала (ночевала всегда обязательно на моей кровати). Замѣтивъ нашу нерѣшительность, говоритъ намъ ласково-ласково: «Вы не бойтесь, у васъ попутчики будутъ», — и провожаетъ насъ. Только мы вышли изъ дома, видимъ, идутъ женщины, тоже въ церковь къ заутренѣ. (ту послѣднюю загородную церковь вскорѣ тоже закрыли. Однажды собрался народъ на какой-то большой праздникъ, а на двери церкви замокъ. Такъ на этомъ все и кончилось.)

Ѳеоктиста Михайловна часто бранилась, а то могла и запустить въ тебя, что подъ руку попадется. Удивительно могла обличать, попадая въ самую точку, почти безъ словъ, жестами и мимикой. Но сквозь ея суровость просвѣчивала удивительная ласка. Такъ, однажды я встрѣтила ее посреди города. Всего-то мнѣ 25 лѣтъ было, и въ головѣ много мусора. И вотъ она давай меня распекать: палкой постукиваетъ и такъ выразительно жестами обличаетъ мою пустоту, что прохожіе останавливаются. А я топчусь на мѣстѣ, краснѣю и чувствую, что видитъ она меня насквозь — такъ бы и убѣжать.

Въ другой разъ, позже, когда пришлось мнѣ остаться одной въ Воронежѣ въ связи съ затянувшимся обмѣномъ квартиры, а всѣ мои уѣхали уже въ Кострому, я очень грустила и печалилась, настроеніе нерѣдко бывало мрачное. Однажды въ такомъ настроеніи я пришла за утѣшеніемъ въ домъ, гдѣ часто останавливалась Ѳеоктиста Михайловна. Она какъ разъ тамъ сидѣла за столомъ и обѣдала. Хозяйка лежала въ глубинѣ комнаты на диванѣ. Вдругъ, не успѣвъ поздороваться, замѣчаю, что Ѳеоктиста Михайловна нацѣлилась въ меня вилкой, выраженіе лица грозное. А хозяйка съ дивана жестами показываетъ мнѣ, что надо удалиться — не то худо будетъ. Я, совсѣмъ разстроенная, вышла на веранду дома. Вотъ такъ утѣшеніе! Присѣла въ кресло и тотчасъ уснула. Проснулась — не пойму, гдѣ я и что со мной, а на душѣ такъ свѣтло и легко. Хозяйка объяснила, что Ѳеоктиста Михайловна видѣла меня окруженной бѣсами и что отъ ея молитвы мнѣ пришло облегченіе.

Умѣла Ѳеоктиста Михайловна и насмѣшить. Какъ-то ночью (она у насъ была) пьяный сосѣдъ буянитъ у окна, того и гляди окно выставитъ. Хозяина дома не было, хозяйка въ положеніи, вся побѣлѣла. Не знаемъ, что дѣлать. Ѳеоктиста Михайловна спала, но тутъ же проснулась и говоритъ: «Что, любовника подъ кровать пустили, а онъ буянитъ? Да ничего не сдѣлаетъ, и духа его тутъ не будетъ». А тотъ въ окно все ломится — и намъ страшно и смѣшно. И что же? — Наконецъ, онъ угомонился, а вскорѣ и вовсѣ куда-то изчезъ безъ слѣда изъ нашего двора.

Какъ-то въ день моихъ именинъ Ѳеоктиста Михайловна была съ нами. Вдругъ вижу, мимо оконъ идутъ въ бѣлыхъ костюмахъ знакомая врачъ съ мужемъ. Я хотѣла было ихъ окликнуть, но Женечка не разрѣшила. А я приглашала ихъ, и такъ хотѣлось, чтобы они зашли. Они же нѣсколько разъ проходили мимо оконъ и такъ и не нашли насъ, о чемъ впослѣдствіи жалѣли. Конечно, Ѳеоктиста Михайловна напугала бы ихъ. Они были люди изъ другого міра.

Ѳеоктиста Михайловна, имѣя уже всѣ старческія немощи, еле передвигала ногами, но часто отправлялась пѣшкомъ въ Задонскъ въ сопровожденіи дѣвушки. При этомъ она выбирала непремѣнно самую отчаянную погоду, съ вѣтромъ, мокрымъ снѣгомъ, колющимъ лицо.

Иногда она нарочно подвергала своихъ спутницъ разнымъ испытаніямъ. Напримѣръ, было строго съ паспортами, а она подойдетъ къ милиціонеру и говоритъ: «Милиціонеръ, а у дѣвчонки паспорта нѣтъ». Дѣвушка пугалась, но никакихъ послѣдствій не бывало. Или лѣтомъ, идя по лугу, встрѣтятъ стадо коровъ, быкъ злой. Она и присядетъ поблизости, какъ ни въ чемъ не бывало. Еще разсказывали, что Ѳеоктиста Михайловна часто бывала въ семьѣ, въ которой было много дѣтей, а отецъ въ ссылкѣ. Придя, она иногда давала деньги и посылала купить курицу, велѣла приготовить, а сама уходила, не дождавшись обѣда. А то деньги оставитъ, а когда ихъ отдаютъ, говоритъ, что не оставляла, что деньги не ея.

Ѳеоктиста Михайловна всегда носила правый ботинокъ на лѣвую ногу, а лѣвый — на правую, и разсказывали, что однажды О. Митрофанъ купилъ ей новые ботинки, она же надѣла ихъ по своему обыкновенію и велѣла разрѣзать ихъ, что О. Митрофанъ безропотно и исполнилъ. Онъ почиталъ Ѳеоктисту Михайловну какъ истинную Блаженную во Христѣ, цѣнилъ ея духовную мудрость и былъ ея преданнымъ послушникомъ.

Святители Воронежскіе, Тихонъ Задонскій и Митрофанъ.

Говорили, что если Ѳеоктиста Михайловна и Максимъ Павловичъ сходились вмѣстѣ, то между ними начиналась война. Кто знаетъ, какъ это понять.

Максимъ Павловичъ имѣлъ даръ прозорливости. Еще до моего пріѣзда среди иконъ у Женечки съ мамой стоялъ маленькій образокъ Владимірской Божіей Матери, присланный мнѣ изъ ссылки батюшкой О. Георгіемъ. Максимъ Павловичъ замѣтилъ его и сказалъ: «Вотъ пріѣдетъ Архіерей и надѣнеть его», — и засмѣялся. А надо сказать, что еще въ Москвѣ, когда мы ходили въ Даниловъ, я все говорила, что хочу быть Архіереемъ, и братъ меня въ шутку спрашивалъ: «Ну, какъ, Ваше Преосвященство, дѣла?» А однажды кто-то изъ нашихъ сказалъ объ этомъ О. Павлу, духовному сыну батюшки, на что тотъ отвѣтилъ: «Кто епископства желаетъ, добраго дѣла желаетъ. » (1 Тим. 3, 1) Вскорѣ дѣйствительно пріѣхалъ «Архіерей» — я.

А когда газеты наполнились сообщеніями о гитлеровскихъ приготовленіяхъ, Максимъ Петровичъ, какъ бы читая газету военнаго времени, приговаривалъ, бывало: «Англія, Франція, пятнадцать тысячъ. », — и все въ томъ же родѣ, а затѣмъ: «Ха, ха, ха! Наша взяла!» Хорошо помню, какъ ѣдетъ онъ въ трамваѣ со своимъ неизмѣннымъ посохомъ и мѣшочками, со всѣхъ сторонъ его желѣзнодорожники обступили, а онъ все имъ толкуетъ. А вѣдь былъ еще только тридцать пятый — тридцать шестой годъ.

Блаженная Мати Ѳеоктистѣ, моли Бога о насъ!

Сохранилось цѣлое жизнеописаніе и нѣсколько его фотопортретовъ. Его чтутъ боголюбцы какъ въ Россіи, такъ и за предѣлами ея. Въ Америкѣ оказались двѣ его духовныхъ дочери, принявшія иночество и уже давно скочавшіеся, но успѣвшія кое-что повѣдать о немъ, что для насъ цѣнно, хотя сами по себѣ не очень-то важные свѣдѣнія.

Первая, Схи-Игуменія Варвара (до схимы Іуліанія), была извѣстной настоятельницей маленькаго скита въ Калифорніи, въ городкѣ Калистогѣ, гдѣ она кое-что записала изъ воспоминаній о гонимыхъ на Соловкахъ жертвахъ красного террора. Незадолго до ея смерти мы посѣтили её, где она жила, уже на покоѣ, со своей послушницей Матерью Анѳисой, познакомилися они на Соловкахъ.

Какъ только Матушка Іуліанія скончалась, Мать Анѳиса собрала въ охапку всѣ оставшіеся послѣ нея бумаги и послала по почтѣ намъ въ Братство, и мы получили ихъ одновременно съ сообщеніемъ о смерти самой Матери Анѳисы. А всѣ остальныя бумаги пропали. Она считала Святителя Петра безусловно святымъ.

Другая духовная его дочь, Монахиня Ксенія, сохранила живую о немъ и Ѳеоктистѣ Михайловнѣ память, о чемъ выше упоминается. Въ ея письмахъ находимъ нѣсколько штриховъ о Владыкѣ Петрѣ и другихъ Воронежскихъ исповѣдникахъ. Она сохранила акаѳистъ Преп. Герману Соловецкому, написанный Владыкой Петромъ во время его заключенія на Соловкахъ. Въ свободное отъ каторжной работы время, гуляя по берегу моря, бьющего ледяной волной съ сѣверного полюса, или длинными вечерами при игрѣ сѣвернаго сіянія, Владыка Пётръ составилъ акаѳистъ тому, кто много лѣтъ назадъ первымъ прибылъ туда и, вдохновясь этой сѣверной пустыней, положилъ начало иноческому жительству на Соловкахъ. Минѵя строжайшую цензуру, онъ переслалъ этотъ акаѳистъ на открыткахъ по разнымъ адресамъ въ Воронежъ, и Мать Ксенія, тогда юная Анна Новикова, собрала эти открытки и, расшифровавъ иногда засекреченный текстъ, составила изъ фрагментовъ полный акаѳистъ, бережно хранила его до того желаннаго времени, когда окажется на свободѣ, безъ постоянной совѣтской почтовой цензуры — и сможетъ это обнародовать. Но только съ годами, уже ожидая свою кончину, она принесла намъ и мы со временемъ его издали (въ «Русскомъ Паломникѣ» №11-12, 1995).

Блаженный Максимъ Павловичъ, Воронежскій юродивый.

Фреска Блаженной Ѳеоктисты въ Св. Ксеніевскомъ Скиту, въ Калифорніи.

Священномученикъ Протоіерей Митрофанъ Воронежскій.

Въ письмахъ Матери Ксеніи есть о Воронежѣ:

«Относительно Владыки нашего Петра вспомнилось мнѣ ещё, что когда его облачали на каѳедрѣ, руки онъ держалъ какъ на благословеніе съ перстами сложенными именословно. Это же говоритъся о нашемъ Воронежскомъ Святителѣ Антоніи въ его жизнеописаніи (Отечественные Подвижники Благочестія). Во время служенія Литургіи, при маломъ входѣ, когда пѣли «Пріидите поклонимся», Владыка только наклонялъ голову. Какъ сейчасъ вижу его стоящимъ съ наклоненной головой въ легкой митрѣ съ бѣлой мѣховой опушкой, какъ изображаются Московскіе святители Петръ, Алексій, Іона. Иконки на этой митрѣ были бумажныя литографіи. Держа трикирій и дикирій, а при словахъ «и припадемъ ко Христу», низко склоняясь, опускалъ скрёщенные трикирій и дикирій къ самому полу. (Письмо отъ 7/20-го іюня 1971 г.)

Послѣ ареста Владыки Петра управлялъ Воронежской епархіей Владыка Алексій (Буй). Слышала, что онъ былъ тоже арестованъ. НКВД устраивалъ очныя ставки съ другими духовными лицами, между прочими называли чуднаго священника целибата О. Іоанна Стеблина-Каменскаго, который (раньше того, послѣ продолжительнаго пребыванія въ Соловкахъ, вернулся оттуда хромымъ на костыляхъ (въ секркетной перепискѣ назывался «хромымъ».) Потомъ онъ былъ разстрѣлянъ. Сохранилось его послѣднее письмо къ пасомымъ изъ тюрьмы, напечатанное О. Михаиломъ Польскимъ, но тамъ есть опечатки, искажающія смыслъ. Помню, говорили о Владыкѣ Алексіи, что онъ спеціальнаго богословскаго образованія не имѣлъ; былъ изъ монаховъ, большой постникъ.

(Письмо отъ 7/16-го сент., 1970 г.)

Монахиня Ксенія (Новикова)

Святитель Митрофанъ Воронежскій.

Прпп. Германъ, Зосима и Савватій, Соловецкіе основатели. Иллюстрація изъ «Соловецкаго Патерика», 1873 г. это было единственное изображеніе Преп. Германа, доступное Св. Петру, когда онъ писалъ ему акаѳистъ.

Прошло 70 лѣтъ со дня перехода Святителя Петра въ лучшій міръ, но память о немъ, Ѳеоктистѣ Михайловнѣ и всѣхъ Воронежскихъ святыхъ и праведныхъ свята.

Радуйся Мати Ѳеоктиста Блаженная * въ Царствіи Христовымъ водворившаяся * радость Господню вкушающая * и насъ земныхъ не оставляющая. * Упроси у Господи вкупѣ съ новомученниками россійскими * душамъ нашимъ смиреніе * да воззовемъ ко Господу: Аллилуіа.

Особые разделы в интернет магазине Русский Паломник: